О «бедных людях»
‹…›
Федор Достоевский жил в круглой камере, в спальне роты, выходящей на Фонтанку. Здесь он писал, поставив свечу в жестяном шандале; здесь сидел и читал.
Внизу грязно-белый лед в гранитных набережных Фонтанки; цепной, в один пролет, стушеванный туманом, мост висит над ним.
Нева спрятана за деревьями и туманом. Медный всадник вспоминался постоянно: казалось, что только тот бронзовый человек на жарко дышащем загнанном коне тверд и постоянен в тумане, там, за окном.
То, что для нас история, было тогда вчерашним днем. С восстания декабристов прошло только четырнадцать лет. На Сенатской площади говорили, понижая голос.
Юноша из Инженерного замка воспитывался сперва на Карамзине и Анне Радклиф, но он хорошо знал Пушкина и переписывался с братом Михаилом — инженером и переводчиком — о Шиллере, Гёте, Корнеле, Расине.
Тех людей, которые не понимали значения французской трагедии, юноша Федор Достоевский считал жалкими существами.
Сам он мечтал о славе, о богатстве, потому что был самолюбив и беден.
Он писал отцу, вымаливая деньги:
Лагерная жизнь каждого воспитанника военно-учебных заведений требует по крайней мере 40 р. денег… В эту сумму я не включаю таких потребностей, как, например: иметь чай, сахар и проч. Эта и без того необходимо, и необходимо не из одного приличия, а из нужды… Но все-таки я, уважая Вашу нужду, не буду пить чаю[163].
Окончание письма сдержанно, иронично и озлобленно. Была бедность, вызывающая к себе презрение, угнетающая.
Надо отвоевать у нищеты и деспотизма место в жизни.
Пока приходилось служить. Казенная дисциплина была скучна, брала очень много времени и усилий, но не казалась страшной: домашняя была страшнее; когда отец преподавал латынь, надо было стоять навытяжку.
В начале августа 1839 года Федор Михайлович узнал страшную весть: отца его убили мужики в деревне.
Младший брат Федора Михайловича, Андрей, рассказывает, что их отец был человеком очень тяжелым и помещиком своенравным и взыскательным. Кроме того, он был буен во хмелю.
‹…›
Весть о смерти отца, насколько мы можем видеть по письмам, не вытеснили мысли его о литературе.
Пока он пытался состязаться с великанами, считая себя их достойным соперником.
Он писал «Марию Стюарт» — трагедию, уже написанную Шиллером, писал «Бориса Годунова», написанного Пушкиным, — тоже заново.
Писал, сопоставляя себя с гигантами, чувствуя себя одновременно героем Гюго и героем од Державина.
Но скоро он почувствовал себя героем своего времени — бедняком.
Литература переселялась. Она уходила в бедные квартиры, на чердаки, в подвалы, в меблированные комнаты.
Достоевский читал и собирался писать новые вещи на новую тему. Случилось так, что его первая вещь «Бедные люди» оказалась написанной в старом, но совершенно обновленном жанре: он написал роман в письмах.
Обычно романы в письмах осуществлялись сглаженные в общеэпистолярной форме. Но роман Достоевского по стилю оказался сказовым, выйдя из норм общелитературной лексики.
Язык «Бедных людей» не пошел по линии языка повести «Станционный смотритель» и не по линии столкновения различных языковых стихий в повести «Шинель».
Это объясняется тем, что авторский голос Достоевский передал герою — бедному чиновнику. Он захотел говорить от лица нового героя, судить его судом, выражая жизнь нового Питера.
Танцевали люди где-то в дворцах около Невы, а новый писатель смотрел через крыши, сквозь узкие, как щели, чердачные окна, на эти далекие дворцы с широкими, запертыми для него дверями.