7. Анаграммы?

Анаграмматические толкования стихов Пастернака предлагались неоднократно: в одних строках прочитывалась фамилия Брюсов, в других — Бах, в третьих — Скрябин, в четвертых — имя Елена (Виноград), тем более что у Пастернака есть и акростих МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ. Я отдал этому дань в разборе нейгаузовской «Баллады», попытавшись усмотреть в тексте анаграммы имени Гарри. Там же я бегло указал на вероятность аналогичной шифровки во «Второй балладе» (посвященной, в пару к первой, З. Н. Нейгауз) имени Зина — в строках с соответствующими рифмами и аллитерациями (березы и осины — назад — парусина — два сына — жизни ночью длинной…)[100].

«Оба стихотворения мне страшно понравились», — признавалась Зинаида Николаевна[101]. Не исключено, что в обращенном к ней немного более позднем ЛИ Пастернак воспользовался отчасти той же аллюзивной рифмовкой (на И) и поставил ее в сильнейшую структурную позицию. Некоторые аргументы в пользу этого были по сути уже изложены выше — при рассмотрении аллитерационных игр с з, с и н и их сочетаниями с другими согласными. Добавлю, что в строке И жить, не засоряясь впредь, рядом стоят глагол жить (отсылающий к разгадке жизни) и последовательность слогов НИ ЗА, то есть, с перестановкой, ЗИНА.

К сожалению, эти увлекательные догадки противоречат явному сдвигу внимания в финальной строфе ЛИ с личностей на общие истины, да и вообще недоказуемы. Вот если бы найти реальное свидетельство — скажем, что в домашнем кругу стихотворение именовалось не иначе, как «Зина»!.. Это был бы всем ключам ключ.