В паре

С понедельника целиком забиваюсь я в тишину,

становясь опять перебежчиком от одних

выходных к другим: молчаливо жну,

что посеял, сею опять, заготовляю жмых.

А жена забивается в свой за стеной отсек,

что-то мелет, просеивает, варит, ткёт.

И соседи – стекольщик, молотобоец и дровосек –

не покладая рук работают, эти два и тот.

Нас с женою держит мысль на плаву,

что пойдём в выходные кормить в пруду

черепаху, – она из панцирной книги своей главу

выдлиняет морщинисто, просит дать еду.

Мы с женой не очень-то меж собой говорим,

только держимся за руки иногда,

а свободными – бросаем еду, и так стоим,

и слегка краснеем, если кто видит нас, от стыда.