Рене Каландиа (1944-2013) Стихотворения
Рене (Гигла Владимирович) Каландиа родился в 1944 году. Вырос в Мингрелии, в Зугдиди. Служил на Черноморском флоте. Учился в институте в Латвии, в Риге. Затем долго жил в Сухуми. Автор нескольких ярких, авангардных книг стихов и многих переводов латышской поэзии.
Перевёл с грузинского Владимир Алейников
К Грузии
Всюду искал я тебя. В ежедневных привычных программах радио – голос звучал и ещё о тебе… твой, и с телеэкранов твой царственный облик сиял. Часто бывало, помногу всё тот же смотрел кинофильм. Ради тебя даже с сукиным сыном сумбурные вёл разговоры, чтобы услышать хоть что-то ещё.
Было – в испуге бежал по долине своих сновидений; помню – шуршащий песок из-под ногускользал. Клёкотом хриплым и странным для многих порой изъяснялся – горло поющее ужас чужбины тогда разрывал… Так миновало всё то, что обязано было уйти. Я вернулся к тебе. Не заноси же ты лезвий над телом тельца – я мычание жертвы слыхал… Просто возьми – на затылок лысеющий мой гордую тяжесть – широкую длань положи, точно лист заповедный чинары, – вечнозелёным прощением – благословеньем родительским и сожаленьем; тенью у врат ожидавшей печали меня приручи. Что там о небе ещё говорить, если Галактион твой, словно тиарой высот, им себя увенчал!..
Странствующий музыкант
Вот уже вечер… Идёт он по улице узкой, смятая шляпа не сдержит напора ветров, то же пальтишко студенческих лет, да и брюки ему коротки, – ну а всё же как-то догнал он прохожего (тот растерялся). Остановил неуклюже и хрипло ему говорит:
«Вы уж простите, товарищ, но мне позарез нужен смычок для моей зачарованной скрипки…»
Пожимает прохожий плечами: ну что за нужда? – и, ничего не ответив, бежит восвояси…
Ночь наступила… Стоит на мосту он у самых перил и окликаете мольбою плывущую лодку:
«Друг, вы простите, мне нужен смычок для моей зачарованной скрипки…»
С лодки унылый рыбак матерится вовсю…
Утро настало… Ласкает он иву и шепчет:
«Цвет-для цветка, а спасибо – для Бога», – и молится жарко: «-Я умоляю, услышь, Богородица, ныне меня, – мне так нужен смычок для моей зачарованной скрипки…»
Ива печально колышет нависшую крону, символы арф призывает святые с высоких небес…
Так и стекают четыре слезы – четыре струны – четыре косы – с древа искусства…
Сентиментальный вечер
Роман в стихах
Часть первая
Я ждал тебя… А ныне потянуло цыганские романсы слушать. Ветер гуляет по двору, и дождик сыплет, и до кофейни даже не дотянет желаний тень – он так отягощен искусственными жёсткими цветами и дымом ароматным табака – надежд обманных долгим серпантином… И я вхожу в родную скорлупу, как в бочку киника… и я по горло сыт вашим уваженьем! Это вы, вы были добротою до небес, вы были доброй, глубже синевы морской, вы были дважды, трижды доброй, четырежды – и столько раз ещё вы были доброй, доброй бесконечно… (Жаль, не знавали вы, что значило оно – казалось бы, простое ожиданье…)
Часть вторая
Да будет так… Послушаю романсы… Пусть дождь отныне вместо вас стучит, по жестяной трубе стекая с крыши… И горьким остаётся, словно яд, пусть сумерек коралловых напиток – их чаша разбивается со звоном в просторе назревающем очей… Я вечеру безмерно благодарен за то, что он так часто одинок, за то, пожалуй, что во мне рыдает всё время наше – музыка Вивальди… за тени одиноких благодарен, за розовые звуки предвечерья… Сказать по правде, третьего мне жаль… Как хорошо-друг друга мы незнаем!..
Вариации на тему Марка Шагала
И не было – и было. Был Шагал. Был он художником – что оставалось делать? Америка давно была открыта… Он рисовал и приговаривал, рисуя:
«– О время, ты – река без берегов…» Так повелось – летели над рекою тяжёлые настенные часы, а на часах верхом сидела рыба, расправив белоснежные крыла (на голубя почтового похожа).
Была видна в неведомых просторах калеки утомлённая рука, – в руке сияла скрипка золотая (позвольте, – неужели Страдивари?!) – и уходило время, как вода.
И рыба-голубь плавно улетала, и голубь-рыба быстро уплывала, звенела скрипка-и река текла…
Тот берег витебский домишки усыпали,
дымком курились впалые просёлки,
а на низинном этом берегу,
в траве безумной, казни ожидавшей,
в игре любовной молодой косарь,
плечистый, неуклюжий, мускулистый,
Надюшу тискал – розовую куклу…
О время, ты – река без берегов.
Кофейная наигрывает скрипка – умершего совсем недавно солнца летает лёгкий луч – смычок волшебный:
о время ты – река без берегов. И в глубине почиющего неба торжественно и горестно плывут глухонемыми странницами рыбы, сложившие усталые крыла…
О время, ты – река без берегов
(поистине велик и грозен Хронос) –
ты ничего нам, грешным, не простишь.