Ахиллесов талант

Ахиллес узнает о смерти Патрокла, смерти своего друга и двойника. Убитый горем, он примиряется с Агамемноном и решает вступить в битву. Но у него нет ни оружия, ни доспехов, потому что Гектор забрал их. Для Гомера это оказывается поводом для создания прекрасной интерлюдии о встрече Фетиды и Гефеста.

Фетида, мать Ахиллеса, просит этого бога-кузнеца выковать новое оружие. (Ох, как она трогательна, эта мамочка, снаряжающая своего сына в «Галерее Лафайет» мифологии, чтобы он под бой барабанов смог броситься в объятия своей судьбы, то есть — смерти!)

Итак, Ахиллес, удрученный смертью своего друга Патрокла, примирился с Агамемноном и готов к битве, снаряженный усилиями своей матери. Вскоре он, неистовый и разъяренный, вступает в бой. Это начало второй стадии Ахиллесова гнева. Здесь проявляется его сверхжестокость:

Тут Ахиллес на троян, облеченный всей силою духа,

С криком ударил: и первого он Ифитиона свергнул.

(«Илиада», XX, 381–381)

Мы уже знаем, как работает механизм хюбриса. Его ничто больше не может остановить. Нет ни сострадания, ни пощады, ни различения. Без страха и жалости, как говорят во французском Иностранном легионе. Он поражает, рубит, добивает. Все это обилие ужаса разрастается у Гомера на сотню строк. Но читателю не стоит переживать: ему не одному все это отвратительно.

Даже силы природы восстают против такой чрезмерности. И война приобретает космический масштаб. Люди, животные, боги, вода, огонь — все содрагается от этой битвы. Людям удалось расстроить вселенский механизм. Начинается тотальная мобилизация.

От гнева Ахиллеса даже река Скамандр встает на дыбы, пытаясь остановить это безумие, и выходит из берегов, чтобы унести с собой безумца:

Так непрестанно преследовал вал черноглавый Пелида,

Сколько ногами ни быстрого: боги могучее смертных.

(«Илиада», XXI, 263–264)

Ахиллес борется с рекой, чтобы не утонуть.

А что, если мы, люди, тоже ведем себя по отношению к природе, как Ахиллес по отношению к богам? Мы нарушили ее равновесие. Мы перешли все границы, утомили планету, уничтожили многие виды животных, растопили вечные льды, отравили почву. И сегодня наша река Скамандр, то есть весь живой мир, прерывает свое молчание, чтобы указать нам на наши излишества.

На языке экологии говорят: красный уровень опасности. На языке мифологии говорят, что от отвращения даже реки выходят из берегов. И нас, как Ахиллеса, преследуют эти воды. А мы все еще не понимаем, что пора замедлить свой бег к той пропасти, которую мы, по глупости, продолжаем называть прогрессом.