Совет богов

Рассказ о морских странствиях начинается в песни IX перед собранием феаков, живущих на острове Схерия, которые дали причалившему туда Одиссею приют. А потом уже начнется восстановление разграбленного царства.

До этого перед нами вырастает многоэтажное здание введения, в котором чередуются рассуждения богов о судьбах людей и странствия Телемака.

Какое странное устройство поэмы! Сколько флешбэков, сказали бы на варварском языке дня сегодняшнего. Сколько инверсий и рассказов в рассказе! Одиссей начинает рассказывать о своих перипетиях, услышав, как во время пира у феаков аэд поет о нем. До этого он не говорил, кто он. Но внезапно аэд дает ему жизнь, спасая его от анонимности. Слово воплощается. И Гомер подтверждает нам, что литература — до того как она вообще появилась, — делает жизнь ощутимой.

Поэтому поэма начинается именно с этой сцены.

Калипсо, прелестная богиня, удерживает Одиссея, тогда как другие воины уже вернулись с поля битвы в Трое. Удастся ли Одиссею вернуться домой? Все боги — за исключением Посейдона — высказываются за избавление героя. Посейдон не может простить Одиссею, что тот покалечил его сына — Циклопа. Но Зевс полагает, что «в конце концов Посейдон успокоится».

Философская тема этой песни вплетается в общую ткань поэмы: часть свободы всегда остается за человеком. Он может искупить свой проступок. Боги не против людей, ну или по крайней мере это не всегда так. И человек сохраняет за собой свободу действий по отношению к уготованной ему богами судьбе.

С разрешения Зевса Афина летит на Итаку, чтобы найти Телемака и объявить ему, что его отец жив. Богиня советует молодому наследнику отправиться на поиски отца. Но прежде нужно успокоить претендентов на трон и руку Пенелопы. Нужно выиграть время, а потом — взойти на корабль, что для греков было синонимом начала действия. Человек — это челнок, свободно перемещающийся по ткацкой основе своей судьбы… Как мореплаватель, который решает, куда ему держать курс на просторах глубокого синего моря.

Телемак отчаливает. Он отправляется на поиски отца. Претенденты на трон противятся его отъезду. Совершают различные мерзости. Захватывают власть, зарятся на царицу, задирают Телемака. Под претендентами на трон здесь нужно понимать придворных.

Это все — тартюфы, напудренные маркизы и придворные интриганы, которых в истории человечества будет великое множество. Они всегда будут толпиться на пороге власти, как тут, наглые и заурядные, они мельтешат под ногами Пенелопы. Они карабкаются на трон Итаки. Сегодня им подобные точно так же соперничают за душу демократии.