212. «Сквозь ветр и дождь отверженные Богом…»

Сквозь ветр и дождь отверженные Богом

И эта боль, которой слишком много,

Толкая ночь в притихший санаторий —

За дверью плещут, плещут ковыли.

Еще темно. Едва синеют шторы

И слух и стекла в дождевой пыли.

В такую ночь для гибели созреть —

О, не ропщи: мне над тобою петь,

Дыбилась молодость упруже стали,

Как день единый, дни твои завяли,

Любовь легла под черный плат —

Под черным платом — мертвый взгляд.

Ты ждешь… иль ты в бреду кошмарном.

Я постучусь. Рассвета луч янтарный

Войдет со мной в мерцающий покой.

Предстану я загадочно простой

И все твои сомненья, все запросы

В моих очах как тающие росы.

Проснись. Всему, всему, что невозможно,

Что умерло на дыбе осторожной,

И на окне уставшей ветке лилий

Несу ответ, овеян шумом крылий.

И донесу до смертного порога

Я эту боль, которой слишком много.

Читайте также

«Сквозь мрачность враждебных туч…» Сквозь мрачность враждебных туч Один только путь есть вперед: И познанья стелется луч Из этого мира в

134. «Я у стола, непризнанного Богом алтаря…» Я у стола, непризнанного Богом алтаря, Где ум сгорал и сердце в муках задыхалось, В бореньи изнемог… Скончалась ночь. Горит заря. И ветр в окно летит. Метет крылом усталым. Убить себя? Иль в лавку побежать за табаком — Не

«В далекой вечности, когда я стану Богом…»[101] В далекой вечности, когда я стану Богом И наконец сполна вселенную создам, Я вспомню налегке, как по земным дорогам Я брел беспомощно, растерян и упрям. И я пойму тогда, сквозь ласковую жалость, Зачем такой смешной, в штанах и

Летний дождь «Золото, золото падает с неба!» — Дети кричат и бегут за дождём… – Полноте, дети, его мы сберём, Только сберём золотистым зерном В полных амбарах душистого

Весенний дождь Ещё светло перед окном, В разрывы облак солнце блещет, И воробей своим крылом, В песке купаяся, трепещет. А уж от неба до земли, Качаясь, движется завеса, И будто в золотой пыли Стоит за ней опушка леса. Две капли брызнули в стекло, От лип душистым мёдом

Летний дождь «Золото, золото падает с неба!» — Дети кричат и бегут за дождем… – Полноте, дети, его мы сберем, Только сберем золотистым зерном В полных амбарах душистого

Дождь За каплей капля с крыши в желоб, С листа на лист и с листьев наземь. Воркует сизый дождь, как голубь, Полузакрыв глаза в экстазе. В изнеможенье нежном тужит И машет влажными крылами, И брызжет, брызжет жемчугами На стебли, стекла, листья, лужи… Шуршит листва

ДОЖДЬ И холодно быть памятником тут... . . . . . . . . . . . . . . . ...Когда произношу я слово «жизнь», Как будто бы железо я жую. М. Львов По плащпалатке хлещет дождь,А

Картинка 20. «Иисус Навин». Как получить обещанную богом землю или «священный» геноцид. Следующая библейская книга повествует о захватнической войне, которую вели евреи под руководством Иеговы, изъявлявшего свою волю исключительно через нового спикера, которого звали

Картинка 26. «Четвёртая книга Царств». Подробности интимных отношений еврейских царей с их богом. «Четвёртая книга царств» продолжает просветлять нас, знакомя с вереницей израильских и иудейских царей, длительностью их правления, некоторыми деяниями, а также их

Сквозь кисею Слова о прерванном сновидении и прерванной жизни отнюдь не пошлая дань Кальдерону. Они до крайности важны для понимания архитектуры и тематической философии пьесы. В «Трагедии» тьма неожиданностей. Никак не ожидаешь, например, обнаружить столь рано

А. и Б. Стругацкие. «Трудно быть богом» 60-е годы стали годами дальнейшего подъема советской научной фантастики. Роман Стругацких «Трудно быть богом...» (1964) появился в атмосфере растущего интереса к социально-философским аспектам научной фантастики и ее художественным