В. Вейдле Рец.: «Современные записки», книга 44

В. Вейдле

Рец.: «Современные записки», книга 44

<…> «Соглядатай» во многом уступает и «Пильграму», и «Защите Лужина», но, как это бывает лишь у очень одаренных людей, самая неудача еще свидетельствует о даровании, которому она помешала выразиться до конца. Вся первая глава превосходно, живо, необыкновенно гибко и стремительно рассказана, но дальше начинаются не всегда нужные зигзаги, изобретения, словесные эффекты. Фраз вроде «несдобровать отдельному индивидууму, с его двумя бедными „у“, безнадежно аукающимися в чащобе экономических причин» могло бы и не быть, а местами в таком же духе ведется и само повествование. Но, главное, совсем не нужен основной фокус: долгое сокрытие от читателя того, что Смуров и рассказчик — одно лицо. Само по себе раздвоение задумано превосходно, но чрезмерная затушеванность его требует перемены тона, благодаря которой продолжение отсекается от первой главы, интерес слабеет, эпизоды кажутся произвольными, да и фокус остается фокусом, то есть плохо оправданным приемом.

Любопытно, что в новой своей повести, как в «Защите Лужина», Сирин интересуется одним: фактом собственного творчества. Он как бы спрашивает себя: что это значит — писать, как возможно мое творчество, как оно совместимо с моим «я»? Чтобы ответить, он вопрос превращает в пример и облекает конкретной художественной плотью отвлеченную идею творчества. В Лужине это ему блестяще удалось, и в «Соглядатае» он поставил сходную задачу: изображение ничтожества, случайности, призрачности творческого «я» рядом с автономным механизмом самого творчества. Изображение здесь получилось менее убедительным, хоть и задуманным с должной глубиной, но сами намерения Сирина характерным образом совпадают с одним из основных и неудержимых устремлений всей современной литературы, всего современного искусства. Художник и хотел бы видеть мир, но он видит только себя, склоненного над миром; он хотел бы прорваться к бытию и остается прикованным к сознанию.

Возрождение. 1930. 30 октября. № 1976. С. 2