«Умерла бесчисленная жизнь…»

Умерла бесчисленная жизнь

на зеленых ручках серой лентой.

Жильное безумие зажгись

смутным сном, сыновним аргументом.

Стол печали застели и пей,

пей и пой, ах! пой себя не помня

произросший яростно репей

на заброшенной сто лет каменоломне.

То мне чудится, я темнота и ночь,

чей-то сын, а может чья-то дочь,

то мне снится, будто я один.

Солнце. День. И я ничей не сын.