* * *

На Лысой горе догоранье ночного огня,

осенние листья на Лысой горе догорают.

А я позабыл, где гора та, и больше не знаю,

узнает гора ли меня?

Пора вечеренья и тонкогортанных разлук!

Я больше не знаю, не знаю, не знаю,

я жив или умер, а может, живьем умираю,

но всё отгремело, угасло, замолкло вокруг.

А ты, словно ласточка, над безголовьем летишь,

над нашим, над общим, над горьким земным безголовьем.

Прости, я случайно… прорвалась растерянность с кровью…

Когда бы ты знала, о как до сих пор ты болишь…

Как пахнут по-прежнему скорбью ладони твои

и всё еще пахнут солёные горькие губы,

и тень твоя, тень, словно ласточка, вьётся над срубом,

и глухо, как влага в аортах, грохочут вокруг соловьи!