* * *

Елене Зейферт

Где древа дирижабль преодолеет смерть

и почву, как прилог, и белое молчанье,

чьи соты и поклёп перегибают сеть

воды, из рыжих ос ворующей дыханье,

у дерева внутри, там, где зиянье птиц

спиральный лабиринт распустит в листопада

ракушку, что бежит в глаголице корней,

как побережье и/или причина сада.

Неосторожный сад в её волне растёт

и омуты, как нить, в свои вдевает жабры,

где кровь, как сом, в сетчатке у ангела плывёт

и ищет, словно звука, обёрнутой им жажды.