Сова Афины (Родосская быль)

Есть мудрость света, ясная насквозь.

Но старше – мудрость тьмы

Она спала на дальней полке магазина

среди кичёвых сувениров для туристов.

Она спала с открытыми глазами –

глядела в никуда потухшим взором

из-под нахмуренных и пыльных бронзовых бровей.

Она во сне тихонько вспоминала

гнездо, и мастера, который её создал –

из бронзы, настоящей, тяжкой…

Ещё – своих сестер, которым,

наверно, в жизни больше повезло.

Все разлетелись. Всех купили…

Глаза Совы, стеклянно-голубые

и с кукольным бессмысленным зрачком,

не видя, сквозь меня смотрели.

Тоска сияла в этом взгляде –

быть может, просто отражение моей тоски…

– И сколько? (Какие странные, мультяшные гляделки…)

– Эта? О, она такая старая, мадам.

Я здесь почти что двадцать лет.

Когда пришла сюда – она уже была.

Не покупают. Старая.

Пять евро, леди. Никому ведь не нужна…

Я глажу бронзовые крылья

и осторожно сажаю птицу на ладонь. Тяжёлая!

– Да, бронза, леди, бронза! Литьё!

Всего пять евро! Потому что старая, давно стоит.

…Потом она сидела на моём столе,

тяжёлая, с невидящим тяжёлым взглядом.

И вся в пыли! Ох…

Я стала осторожно отмывать и чистить перышки.

И – чудо!

Под струёй воды стекляшки помутнели, словно бельма,

потом – отклеились…

И вдруг открылись истинные очи.

Какие строгие и мудрые глаза ей скульптор дал!

«Эвхаристоме, – отдалось чуть слышным шёпотом в моих ушах. –

Благодарю. Когда прозреть захочешь,

я попрошу Богиню за тебя».