* * *

Красная охра, сиена и сурик –

средневековья готический сумрак.

Столик в кафе угловой.

И переводчика око оленье

влево косит. Увлажнённый оклеен

воздух кленовой листвой.

Как утомителен пьяный вестфалец.

Толстый его указательный палец

тычет то в башню, то в ров.

Тёмно-янтарное пенится пиво,

и вдоль канала цветут прихотливо

крыши опрятных дворов.

Но переводчик забыл о работе.

Над балюстрадой в полуобороте

сгорбился и не сулит

ясности, с нами молчанием мерясь,

ноздри раздув, как почуявший ересь

истовый иезуит.

Словно подслушал твоё нетерпенье

выйти со мной… На покатой ступени

жёлтые пятна листвы.

Немец, усердно цитируя что-то,

пялится на городские ворота

цвета засохшей халвы.

Пусть этот бюргер лопочет что хочет

и притворившийся флюгером кочет

медным сверкает пером.

Мы под парами в квадратном проёме

арки, как будто на древнем пароме,

в темень плывём вчетвером.

Прокукарекает вздорная птица –

мы возвратимся, а бюргер проспится,

выйдет с цветком на груди

к завтраку… Но переводчик за нами

вслед пересохшими дрогнул губами.

Сжалься! Не переводи.