ВТОРАЯ ЛИТЕРАТУРА

ВТОРАЯ ЛИТЕРАТУРА

О «второстепенных» литераторах и «литературе второго ряда», обычно не попадающих в школьную и/или вузовскую программу, но достойных аналитического внимания, размышляли всегда. А вот автор пришедшего ему на смену термина «вторая литература» неизвестен, хотя уже в 1995 году в Италии, а в 2004 году в Эстонии вышли сборники под названием «Вторая проза», и конференции славистов на эту же тему состоялись в Амстердаме (1996), Тренто-Мерано (1998), Петербурге (2000).

Правомерно говорить о международном научном проекте, вне всякого сомнения полезном, ибо, – как справедливо указывается в редакционном предисловии к таллиннскому сборнику 2004 года, – «понять реальный литературный процесс, его механизмы и специфику можно лишь в том случае, если не ограничиваться исследованием лишь “вершинных” явлений литературы (значительных и выдающихся произведений писателей, ставших уже “классиками”), но изучать произведения писателей второго или даже третьего ряда».

Вопрос лишь в одном – что размещать под этой рубрикой? Мариэтта Чудакова, заметив, что из литературоведения исчезло понятие «хороший средний писатель», предлагает сосредоточиться на «срединном поле» литературы, то есть изучать творчество не только Льва Толстого и Антона Чехова, но и Всеволода Гаршина, Петра Боборыкина, Игнатия Потапенко, в свою пору широко известных, но «забытых» или «полузабытых» сегодняшними читателями. В то же время в разряд «второй литературы» отправляют авторов, которые были (часто – по внелитературным причинам) исключены из активного взаимодействия с современниками, и тогда эталонной фигурой оказывается, например, Леонид Добычин, чей высокий творческий потенциал несомненен, а участие в современном ему литературном процессе проблематично. С третьей же стороны, термин «вторая литература» используют для дефиниции произведений, в свою пору достаточно заметно прозвучавших, но написанных в жанровых и стилистических формах, отличных от мейнстрима, и тут на ум приходят имена Алексея Ремизова или Константина Вагинова. А ведь есть еще и четвертая возможность – интерпретировать под этим углом зрения «неглавные» и как бы «второстепенные» произведения широко известных писателей, то есть, например, прозу Николая Некрасова или Игоря Шкляревского, стихи Ильи Эренбурга, Валентина Катаева или Полины Дашковой, пьесы Давида Самойлова и Бориса Акунина, киносценарии Юрия Нагибина, фантастические романы Владимира Тендрякова или Сергея Залыгина.

Все это показывает, что до терминологического консенсуса еще далеко, и понятие второй литературы нагружено пока скорее метафорическим, чем исследовательским смыслом, – подобно близким ему понятиям другой или маргинальной литератур.

См. ДРУГАЯ ЛИТЕРАТУРА; МАРГИНАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА; КЛАССИКА СОВРЕМЕННАЯ; МЕЙНСТРИМ