* * *

Отболела головушка, слезы вытекли.

Март, но в сердце пурга как на Вытегре –

там, на севере, где болотами

заперт лес, точно двор – воротами.

С нашим сыном пойти рука об руку

к золотому от солнца облаку

не судьба мне… В отцовскую ямину

положите меня, братцу Каину

передайте, что был я Павликом,

но уплыл по Коциту яликом,

был да сплыл я – по Стиксу ботиком,

пламя черпая низеньким бортиком.

Жизнь разменная – зимами, вёснами –

разошлась по рукам. Жаль, что взрослыми

мы не стали, душа моя, Павел, но

всё, что было – неправильно, правильно, –

всё же было… Французскими булками

не хрустел отродясь – водка булькала

из горла – я занюхал, и ладно уж.

…Не сыграть с нашим сыном мне в ладушки…

Так судьба нас обоих прищучила.

Не тебя, а меня бы – на чучело

в огород! Я же, челюстью клацая,

Ипокрены глотну, из Горация

вспомню – сказано было невежде

Научись-ка порядочно мыслить ты прежде,

чем начнешь писать, но – кончается курево,

и плывет топор из села Чугуево –

из Аида, за Летой-Ягорбой,

где забвение – волчьей ягодой.