Н. И. Гнедич (1784–1833)

Н. И. Гнедич (1784–1833)

29. Ласточка

     Ласточка, ласточка, как я люблю твои вешние песни!

Милый твой вид я люблю, как весна и живой и веселый!

Пой, весны провозвестница, пой и кружись надо мною;

Может быть, сладкие песни и мне напоешь ты на душу.

     Птица, любезная людям! ты любишь сама человека;

Ты лишь одна из пернатых свободных гостишь в его доме;

Днями чистейшей любви под его наслаждаешься кровлей;

Дружбе его и свой маленький дом и семейство вверяешь,

И, зимы лишь бежа, оставляешь дом человека.

С первым паденьем листов улетаешь ты, милая гостья!

Но куда? за какие моря, за какие пределы

Странствуешь ты, чтоб искать обновления жизни

                                                                 прекрасной,

Песней искать и любви, без которых жить ты не можешь?

Кто по пустыням воздушным, досель не отгаданный нами,

Путь для тебя указует, чтоб снова пред нами являться?

С первым дыханьем весны ты являешься снова, как с неба,

Песнями нас привечать с воскресеньем бессмертной

                                                                 природы.

Хату и пышный чертог избираешь ты, вольная птица,

Домом себе; но ни хаты жилец, ни чертога владыка

Дерзкой рукою не может гнезда твоего прикоснуться,

Если он счастия дома с тобой потерять не страшится.

Счастье приносишь ты в дом, где приют нетревожный

                                                                 находишь,

Божия птица,[10] как набожный пахарь тебя называет:

Он как священную птицу тебя почитает и любит

(Так песнопевцев народы в века благочестия чтили).

Кто ж, нечестивый, посмеет гнезда твоего прикоснуться —

Дом ты его покидаешь, как бы говоря человеку:

«Будь покровителем мне, но свободы моей не касайся!»

Птица любови и мира, всех птиц ненавидишь ты хищных.

Первая, криком тревожным — домашним ты птицам

                                                                 смиренным

Весть подаешь о налете погибельном коршуна злого,

Криком встречаешь его и до облак преследуешь криком,

Часто крылатого хищника умысл кровавый ничтожа.

     Чистая птица, на прахе земном ты ног не покоишь,

Разве на миг, чтоб пищу восхитить, садишься на землю.

Целую жизнь, и поя и гуляя, ты плаваешь в небе,

Так же легко и свободно, как мощный дельфин в океане.

Часто с высот поднебесных ты смотришь на бедную землю;

Горы, леса, города и все гордые здания смертных

Кажутся взорам твоим не выше долин и потоков, —

Так для взоров поэта земля и всё, что земное,

В шар единый сливается, свыше лучом озаренный.

     Пой, легкокрылая ласточка, пой и кружись надо мною!

Может быть, песнь, не последнюю ты мне на душу напела.

<?>

30. Амбра

Амбра, душистая амбра, скольких ты и мух и червей

                  Предохраняешь от тленья!

Амбра — поэзия: что без нее именитость людей?

                  Блеск метеора, добыча забвенья!

<?>