А. А. Ахматова (1889–1966)

А. А. Ахматова (1889–1966)

99

Хочешь знать, как всё это было?

Три в столовой пробило,

И, прощаясь, держась за перила,

Она словно с трудом говорила:

«Это всё… Ах нет, я забыла,

Я люблю вас, я вас любила

Еще тогда!»

— «Да».

1910

100

Я живу, как кукушка в часах,

Не завидую птицам в лесах.

Заведут — и кукую.

Знаешь, долю такую

Лишь врагу

Пожелать я могу.

1911

100 а

Смуглый отрок бродил по аллеям,

У озерных грустил берегов,

И столетие мы лелеем

Еле слышный шелест шагов.

Иглы сосен гулко и колко

Устилают низкие пни…

Здесь лежала его треуголка

И растрепанный том Парни.

1911

101. Отрывок

…И кто-то, во мраке дерев незримый,

Зашуршал опавшей листвой

И крикнул: «Что сделал с тобой любимый.

Что сделал любимый твой!

Словно тронуты черной, густою тушью

Тяжелые веки твои.

Он предал тебя тоске и удушью

Отравительницы любви.

Ты давно перестала считать уколы —

Грудь мертва под острой иглой.

И напрасно стараешься быть веселой —

Легче в гроб тебе лечь живой!..»

Я сказала обидчику: «Хитрый, черный,

Верно, нет у тебя стыда.

Он тихий, он нежный, он мне покорный,

Влюбленный в меня навсегда!»

1912

102

Настоящую нежность не спутаешь

Ни с чем, и она тиха.

Ты напрасно бережно кутаешь

Мне плечи и грудь в меха.

     И напрасно слова покорные

     Говоришь о первой любви.

     Как я знаю эти упорные,

     Несытые взгляды твои!

1913

103. 8 ноября 1913

Солнце комнату наполнило

Пылью желтой и сквозной.

Я проснулась и припомнила:

Милый, нынче праздник твой.

Оттого и оснеженная

Даль за окнами тепла,

Оттого и я, бессонная,

Как причастница спала.

1913

104

Я с тобой не стану пить вино,

Оттого что ты мальчишка озорной.

Знаю я — у вас заведено

С кем попало целоваться под луной.

          А у нас — тишь да гладь.

          Божья благодать.

          А у нас светлых глаз

          Нет приказу подымать.

1913

105

Александру Блоку

Я пришла к поэту в гости.

Ровно полдень. Воскресенье.

Тихо в комнате просторной,

А за окнами мороз

И малиновое солнце

Над лохматым сизым дымом…

Как хозяин молчаливый

Ясно смотрит на меня!

У него глаза такие,

Что запомнить каждый должен,

Мне же лучше, осторожной,

В них и вовсе не глядеть.

Но запомнится беседа,

Дымный полдень, воскресенье

В доме сером и высоком

У морских ворот Невы.

1913

106. Двустишие

От других мне хвала — что зола,

От тебя и хула — похвала.

1931

107. Поэма без героя

_{(Отрывок)}

Я зажгла заветные свечи,

     Чтобы этот светился вечер,

          И с тобой, ко мне не пришедшим.

               Сорок первый встречаю год.

Но…

     Господняя сила с нами!

          В хрустале утонуло пламя,

               «И вино, как отрава, жжет».

Это всплески жесткой беседы,

     Когда все воскресают бреды,

          А часы все еще не бьют…

Нету меры моей тревоге,

     Я сама, как тень на пороге,

          Стерегу последний уют.

И я слышу звонок протяжный,

     И я чувствую холод влажный,

          Каменею, стыну, горю…

И, как будто припомнив что-то,

     Повернувшись вполоборота,

          Тихим голосом говорю:

«Вы ошиблись: Венеция дожей —

     Это рядом… Но маски в прихожей

          И плащи, и жезлы, и венцы

Вам сегодня придется оставить.

     Вас я вздумала нынче прославить,

          Новогодние сорванцы!»

Этот Фаустом, тот Дон Жуаном,

     Дапертутто, Иоканааном,

          Самый скромный — северным Гланом

               Иль убийцею Дорианом,

                    И все шепчут своим дианам

                         Твердо выученный урок.

А для них расступились стены,

     Вспыхнул свет, завыли сирены

          И как купол вспух потолок.

Я не то что боюсь огласки…

     Что мне Гамлетовы подвязки,

          Что мне вихрь Саломеиной пляски,

               Что мне поступь Железной Маски,

                    Я еще пожелезней тех…

И чья очередь испугаться,

     Отшатнуться, отпрянуть, сдаться

          И замаливать давний грех?

Ясно всё:

          Не ко мне, так к кому же?[20]

     Не для них здесь готовился ужин,

          И не им со мной по пути.

Хвост запрятал под фалды фрака…

     Как он хром и изящен!..

                                                  Однако

          Я надеюсь, Владыку Мрака

               Вы не смели сюда ввести?

Маска это, череп, лицо ли —

     Выражение злобной боли,

          Что лишь Гойя смел передать.

Общий баловень и насмешник —

     Перед ним самый смрадный грешник —

          Воплощенная благодать…

1940–1962