КОРОБЕЙНИКИ (Отрывки)

КОРОБЕЙНИКИ

_{(Отрывки)}

57

«Ой, полна, полна коробушка,

Есть и ситцы и парча.

Пожалей, моя зазнобушка,

Молодецкого плеча!

Выди, выди в рожь высокую!

Там до ночки погожу,

А завижу черноокую —

Все товары разложу.

Цены сам платил не малые,

Не торгуйся, не скупись:

Подставляй-ка губы алые,

Ближе к милому садись!»

Вот и пала ночь туманная,

Ждет удалый молодец,

Чу, идет! — пришла желанная,

Продает товар купец.

Катя бережно торгуется,

Всё боится передать.

Парень с девицей целуется,

Просит цену набавлять.

Знает только ночь глубокая,

Как поладили они.

Распрямись ты, рожь высокая,

Тайну свято сохрани!

58. Песня убогого странника

Я лугами иду — ветер свищет в лугах:

               Холодно, странничек, холодно,

               Холодно, родименькой, холодно!

Я лесами иду — звери воют в лесах:

               Голодно, странничек, голодно,

               Голодно, родименькой, голодно!

Я хлебами иду — что вы тощи, хлеба?

               С холоду, странничек, с холоду,

               С холоду, родименькой, с холоду!

Я стадами иду: что скотинка слаба?

               С голоду, странничек, с голоду,

               С голоду, родименькой, с голоду!

Я в деревню: мужик! ты тепло ли живешь?

               Холодно, странничек, холодно,

               Холодно, родименькой, холодно!

Я в другую: мужик! хорошо ли ешь, пьешь?

               Голодно, странничек, голодно,

               Голодно, родименькой, голодно!

Уж я в третью: мужик! что ты бабу бьешь?

               С холоду, странничек, с холоду,

               С холоду, родименькой, с холоду!

Я в четверту: мужик! что в кабак ты идешь?

               С голоду, странничек, с голоду,

               С голоду, родименькой, с голоду!

Я опять во луга — ветер свищет в лугах:

               Холодно, странничек, холодно,

               Холодно, родименькой, холодно!

Я опять во леса — звери воют в лесах:

               Голодно, странничек, голодно,

               Голодно, родименькой, голодно!

Я опять во хлеба, —

               Я опять во стада, —

                                             и т. д.

1861

59. Рыцарь на час

_{(Отрывки)}

В эту ночь я хотел бы рыдать

     На могиле далекой,

Где лежит моя бедная мать.

· · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · ·

Я кручину мою многолетнюю

На родимую грудь изолью,

Я тебе мою песню последнюю,

Мою горькую песню спою.

О прости! то не песнь утешения,

Я заставлю страдать тебя вновь,

Но я гибну — и ради спасения

Я твою призываю любовь!

Я пою тебе песнь покаяния,

Чтобы кроткие очи твои

Смыли норкой слезою страдания

Все позорные пятна мои!

Чтоб ту силу свободную, гордую.

Что в мою заложила ты грудь,

Укрепила ты волею твердою

И на правый поставила путь…

Треволненья мирского далекая,

С неземным выраженьем в очах,

Русокудрая, голубоокая,

С тихой грустью на бледных устах,

Под грозой величаво-безгласная, —

Молода умерла ты, прекрасная,

И такой же явилась ты мне

При волшебно светящей луне.

Да! я вижу тебя, бледнолицую,

И на суд твой себя отдаю.

Не робеть перед правдой-царицею

Научила ты музу мою:

Мне не страшны друзей сожаления,

Не обидно врагов торжество,

Изреки только слово прощения,

Ты, чистейшей любви божество!

1860–1862

60

Литература с трескучими фразами,

          Полная духа античеловечного.

Администрация наша с указами

          О забирании всякого встречного, —

Дайте вздохнуть!..

                    Я простился с столицами,

          Мирно живу средь полей.

Но и крестьяне с унылыми лицами

          Не услаждают очей;

Их нищета, их терпенье безмерное

          Только досаду родит…

Что же ты любишь, дитя маловерное,

          Где же твой идол стоит?..

1862

61. Зеленый шум[15]

Идет-гудет Зеленый Шум,

Зеленый Шум, весенний шум!

Играючи, расходится

Вдруг ветер верховой:

Качнет кусты ольховые,

Подымет пыль цветочную,

Как облако, — всё зелено:

И воздух, и вода!

Идет-гудет Зеленый Шум,

Зеленый Шум, весенний шум!

Скромна моя хозяюшка

Наталья Патрикеевна,

Водой не замутит!

Да с ней беда случилася,

Как лето жил я в Питере…

Сама сказала, глупая,

Типун ей на язык!

В избе сам-друг с обманщицей

Зима нас заперла,

В мои глаза суровые

Глядит — молчит жена.

Молчу… а дума лютая

Покоя не дает:

Убить… так жаль сердечную!

Стерпеть — так силы нет!

А тут зима косматая

Ревет и день и ночь:

«Убей, убей изменницу!

Злодея изведи!

Не то весь век промаешься,

Ни днем, ни долгой ноченькой

Покоя не найдешь.

В глаза твои бесстыжие

Соседи наплюют!..»

Под песню-вьюгу зимнюю

Окрепла дума лютая —

Припас я вострый нож…

Да вдруг весна подкралася…

Идет-гудет Зеленый Шум,

Зеленый Шум, весенний шум!

Как молоком облитые,

Стоят сады вишневые,

Тихохонько шумят;

Пригреты теплым солнышком,

Шумят повеселелые

Сосновые леса;

А рядом новой зеленью

Лепечут песню новую

И липа бледнолистая,

И белая березонька

С зеленою косой!

Шумит тростинка малая,

Шумит высокий клен…

Шумят они по-новому,

По-новому, весеннему…

Идет-гудет Зеленый Шум,

Зеленый Шум, весенний шум!

Слабеет дума лютая,

Нож валится из рук,

И всё мне песня слышится

Одна — в лесу, в лугу:

«Люби, покуда любится,

Терпи, покуда терпится,

Прощай, пока прощается,

И — бог тебе судья!»

1863

62. О погоде. Крещенские морозы

_{(Отрывок)}

«Государь мой! куда вы бежите?»

— «В канцелярию; что за вопрос?

Я не знаю вас!» — «Трите же, трите

Поскорей, бога ради, ваш нос!

Побелел!» — «А! весьма благодарен!»

— «Ну, а мой-то?» — «Да ваш лучезарен!»

— «То-то! — принял я меры…» — «Чего-с?»

— «Ничего. Пейте водку в морозы —

Сбережете наверно ваш нос,

На щеках же появятся розы!».

1863–1865

63. Недавнее время

_{(Отрывок)}

Безобидные, мирные темы!

Не озлят, не поссорят они…

Интересами личными все мы

Занималися больше в те дни.

Впрочем, были у нас русофилы

(Те, что видели в немцах врагов),

Наезжали к нам славянофилы,

Светский тип их тогда был таков:

В Петербурге шампанское с квасом

Попивали из древних ковшей,

А в Москве восхваляли с экстазом

Допетровский порядок вещей,

Но, живя за границей, владели

Очень плохо родным языком,

И понятья они не имели

О славянском призваньи своем.

Я однажды смеялся до колик,

Слыша, как князь NN говорил:

«Я, душа моя, славянофил».

— «А религия ваша?» — «Католик».

1863–1871

64

Смолкли честные, доблестно павшие,

Смолкли их голоса одинокие,

За несчастный народ вопиявшие,

Но разнузданы страсти жестокие.

Вихорь злобы и бешенства носится

Над тобою, страна безответная.

Всё живое, всё доброе косится…

Слышно только, о ночь безрассветная!

Среди мрака, тобою разлитого,

Как враги, торжествуя, скликаются,

Как на труп великана убитого

Кровожадные птицы слетаются,

Ядовитые гады сползаются…

Между 1872 и 1874