XXXVI
XXXVI
Опубликована только в отдельном издании четвертой и пятой глав:
Уж их далече взор мой ищет —
А лесом кравшийся стрелок
Поэзию клянет и свищет,
4 Спуская бережно курок —
У всякого своя охота,
Своя любимая забота —
Кто целит в уток из ружья;
8 Кто бредит рифмами как я;
Кто бьет хлопушкой мух нахальных;
Кто правит в замыслах толпой;
Кто забавляется войной;
12 Кто в чувствах нежится печальных;
Кто занимается вином —
И благо смешано со злом.
Это исключительно слабая строфа. Первое четверостишие являет собой нагромождение разрозненных образов, из которых смутно вырисовывается следующее: поэт распугивает уток, декламируя свои стихи; охотник стреляет в уток, «бережно» нажимая на спусковой крючок; этот охотник крался себе лесом, а теперь поносит поэта и высвистывает своего пса.
8—9 Вместо этого вялого куплета, желая избавиться от назойливых мух (которых дядюшка Онегина давил корявым пальцем на стекле{107}: см. гл. 2, III, 1–4), Пушкин внес от руки исправление на полях своего экземпляра отдельного издания четвертой и пятой глав (опубликованных 31 января — 2 февраля 1828 г. и переплетенных вместе с главами первой — третьей и шестой):
Кто эпиграммами, как я,
Стреляет в куликов журнальных.[584]
Именно сюда, в это переплетенное собрание глав (МБ 8318), Пушкин вписал одну строку эпиграфа из Вяземского (гл. 1), эпиграф «О Rus!» (гл. 2) и слово «ведьма» вместо «ворон» (см. ком мент. к гл. 5, XXIV, 7–8).