ГЮСТАВУ ФЛОБЕРУ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЮСТАВУ ФЛОБЕРУ

Париж, 9 октября 1874 г.

Дорогой друг!

Я не писал раньше потому, что боялся огорчить Вас, находясь под отвратительным впечатлением от первых репетиции.[91] Теперь дела пошли на лад, если не считать того, что один актер никак не годится для моей пьесы, а я вынужден его оставить. Я сильно оплошал, одобрив пробы некоторых актеров на роли. Советую Вам быть неумолимым при распределении ролей в Вашей комедии. Стоит пойти на поводу у Веншенка, и он подсунет Вам исполнителей, от которых так просто не отделаешься.

Впрочем, зайду к Вам и расскажу все обстоятельно — мой пример может быть полезен Вам; и все-таки, повторяю, я доволен. Веншенк ангажировал одного малого, который подошел необыкновенно, да и труппа хоть и не блещет талантами, но старается вовсю. Загвоздка здесь в том, что моя пьеса требует хорошего исполнения. Не скрою от Вас, трушу чертовски. Предчувствую, что с треском провалюсь.

Но хватит обо мне. Я снова осведомлялся у Веншенка о Вашей премьере[92] и был весьма удивлен, услышав, что Ваша комедия не пойдет тотчас после моей. Черт знает что творится в этих проклятых театрах. Веншенк собирается сделать широкий жест, возобновив постановку «Шпагоглотателя»[93] Эдуарда Плувье, который, говорят, умирает с голоду. И только после него наступит Ваша очередь. Это весьма неприятно, ибо тогда мне будет не совсем удобно беспокоить Вас ради моей премьеры; я все же уведомлю Вас о дне премьеры, а Вы приезжайте только в том случае, если это не помешает Вашей работе.

Пока затрудняюсь сообщить Вам точные числа. Пьеса «Происшествия», которую будут ставить перед моей, пойдет не ранее, нежели 20–25-го числа. Если она будет иметь успех, меня отодвинут бог знает насколько, ну, а если она провалится, сразу же пойду я. Кроме того, неизвестно, как долго будут играть мою комедию. Что же до «Шпагоглотателя», он получит ровно тридцать представлений, ни больше, ни меньше. Однако все слишком неопределенно, чтобы точно предугадать, когда начнутся репетиции Вашей пьесы. В театре именно это и приводит меня в отчаяние: постоянная неопределенность во всем.

На Вашем месте я написал бы Веншенку и потребовал соблюдения очереди, разумеется, если Вам небезразлична задержка на целый месяц. Я говорил Веншенку, что буду писать Вам, и Вы можете на меня сослаться. В любом случае по приезде в Париж не ходите к нему, прежде чем не повидаетесь со мною: я дам Вам несколько полезных советов.

Ох, сколько хлопот, дорогой друг, ради ничтожного результата. Самое скверное — сражаться в столь неблагоприятных условиях; каждый день с часу до четырех я скрежещу зубами от досады. Мечтаешь создать нечто оригинальное, а получается водевиль.

Преданный Вам.

Я обедал с Тургеневым, он чувствует себя лучше.