С. 129

– Идемте в «Куклик», – предложил Швейк, – там на кухне можно оставить ружья.

Na Kukl?ku – бордель и по совместительству ресторан на Петрской площади (Petrsk? n?m?st?). Угол Златницкой (Zlatnick?) улицы. Дом снесен в 1928-м. Примерно две трети пути до места назначения. Если верить газетной хронике тех времен, место очень беспокойное (J? 2010).

Хозяин в «Куклике» – Серабона, сокол, его нечего бояться…

Радко Пытлик всегда был уверен, что человек по фамилии Серабона в самом деле был хозяином ресторана «На Куклике». Однако Ярда Шерак справедливо сомневался, поскольку совершенно точно установил, по газетным объявлениям, что имя на вывеске Куклика было иное – «Ресторан Вилема Српа» («Restaurace Vil?ma Srpa»). Ситуация если не разъяснилась, то по крайней мере само противоречие снялось, когда в 2012 году один словацкий собиратель старинных открыток прислал Ярде скан карточки 1906 года с изображением крупнотоннажного господина в тройке с брелоками и в точно такой ермолке-тюбетейке, какую рисовал на голове гостинского Паливца иллюстратор «Швейка» Йозеф Лада. Над господином призыв:

Mil??ku nezapome? a p?ijd’ k Serabonovi “NA JEDNU DOBROU”

Дружище, не забудь и приди к Серабоно «НА ОДНУ ДОБРУЮ [кружку]»

Пониже справа и слева две синие печати:

Vil?m Srp hostinsk? “u Serabono” Praha-II Petrsk? n?m., 1190

Вилем Срп, гостинский «у Серабоно», Прага-2, Петрска площадь, 1190.

Одной рукой солидный господин придерживает опертый на круглый одноногий столик барочный картуш со словами Vil?m Srp hostinsk? Serabono Praha 1906.

В ногах господина слова POZDRAV Z PRAHY.

Какой напрашивается вывод? Скорее всего, Серабоно было прозвищем самого Вилема Српа.

Сокол – в оригинале hostinsk? Serabona je Sokol, то есть точнее был бы перевод: «Хозяин Серабона из Сокола». Основанное в 1862-м как противовес немецким любительским спортивным обществам и дожившее до наших дней, чешское массовое физкультурное движение ?esk? obec sokolsk? (?OS). Помимо пропаганды физкультуры и здорового образа жизни среди чехов, проводило также массовые спортивные и патриотические мероприятия. В частности, средства на памятник павшим на Била Гора были собраны, и сам камень поставлен тщанием сокольской организации. Члены общества обращались друг к другу «брат» или «сестра». Активным членом Сокола уже в республике стал один из основателей и первый президент Чехословакии Томаш Масарик (Tom?? Garrigue Masaryk).

См. комм. о Стршелецком острове, ч. 1, гл. 7, с. 80.

Там играют на скрипке и на гармонике, бывают девки и другие приличные люди, которых не пускают в «репрезентяк».

Ярда Шерак (J? 2010) на своем сайте приводит давнее газетное объявление:

«Pozor! V hostinci “na Kukl?ku” ka?d? den hudba a zp?v, v sobotu do r?na otve?eno. O dobr? n?poj a pol?vku jest postar?no».

Внимание! В гостинце «на Куклике» каждый день музыка и песни, в субботу работаем до утра. Суп и напитки самые лучшие.

Репрезентяк – в оригинале Represen??k, и это вовсе не ресторан, как пишет в комментариях переводчик (с. 432), а народное название Reprezenta?n? d?m оbce pra?sk? – Пражского представительского дома, ныне все того же красавца архитектуры сецессиона Общественного дома на площади Республики (Obecn? d?m v Praze na N?m?st? Republiky). В многочисленных залах Представительского дома проходили концерты, лекции, общественные собрания, на которые пьяниц и проституток, как водится, не звали. Не пускали и в шикарные заведения общественного питания, имевшиеся на первом этаже и в полуподвале.

Согласно Годику и Ланде (HL 1998), в полуподвале Репрезентяка до войны народ угощали вполне демократичные рюмочная, ресторан и диковинный американский бар, а на первом этаже блистали более консервативные и аристократичные кафе и ресторан.

Ну а «Куклик» располагался буквально в паре сотне метров от Репрезенятка. Только нырни с проспекта в не очень чистую боковую улицу. И завершая рассказ о нем, трудно удержаться и не привести весь целиком давний газетный репортаж (JH 2010), очень напоминающий, как справедливо заключает Ярда Шерак, наитипичнейшую швейковскую байку о человеческой неблагодарности. «Национальная политика», № 185, 15.05.1923 (N?rodn? politika, ??slo 185. 18. kv?tna 1923).

«Ze soudn? s?n?

Zmizel? skvosty (P?ed sen?tem. – Zlo?in kr?de?e)

V hostinci “na Kukl?ku” v ulici Petrsk? jest v??ep ve starod?vn? boud?, jej?? d?ev?n? strop je tak vysok?, ?e se na? m??e vl?zti jen po ?eb??ku. Je tam slo?eno r?zn? haramp?d? a to tak m?lo cenn?, ?e se hostinsk? Vil?m Srb ji? 23 let na n? nepodival. Ale najednou si p?ece na strop vzpomn?l. Pot?eboval bezpe?n? ukryt pro krabici se zlat?mi skvosty v cen? 50.000 K? a ukryl ji tud?? tam, kam u? t?m?? ?tvrt stolet? lidsk? noha nep?chla. To se stalo letos dne 23. ?nora.

Po??nal-li si p?i tom tak opatrn?, ?e ho nikdo nepozoroval, kdo? vi? Ale jisto je, dne 3. b?ezna kdy? n?hodou oba man?el? Srbovi onemocn?li, ozn?mila 40let? slu?ebn? Barbora Egrov? dce?i hostinsk?ho, ?e j? pan? poru?ila, aby vysmej?ila strop nad v??epem. Dcera se tomu sice divila, ale nechtic proti mat?in? rozkazu jednati, nechala slu?ebuou smej?iti. Kdy? pak za dva dny ozn?mila otci, ?e Baru?ka smej?ila boudu, chytil se hostinsk? za hlavu a zoufalo vyk?ikl: “J? tam m?m zlato! ?e u? je pry?!” A bylo. Na?la se jen od n?ho krabice ve sklep? v bedn? pod p?skem.

Podez?en? z t?to kr?de?e padlo na Baru?ku, pro kr?de?e ji? trestanou. Nebo? bylo zji?t?no, ?e hned po kr?de?i ?la s ta?kou do bl?zk?ho hostince “u Bubenik?”, kde na ni ?ekal jej? 41let? milenec Karel ?ezni?ek, a podstr?ila mu n?jakou kasi?ku. Pak se vr?tila “na Kuklik” a jakmile j? zam?stnavatelka ?ekla, ?e se dnes s pr?ci loud?, pra?tila se v?im a ?la v tu chv?li ze slu?by. Dle ?aloby byla patrn? se sv?m mil?m, kter? byl u? rovn?? pro kr?de?e trest?n, dob?e smluvena, a proto byli oba zat?eni a v?era postaveni p?ed soud. Oba hou?evnat? pop?rali a pon?vad? sv?dk? proti nim nebylo, byli ozvobozeni. Sen?tu p?edsedal vrchn? rada Hellriegel, ?alobcem byl st?tni z?stupce dr. Pap?k.

Из зала суда

Пропавшие драгоценности. (Слушанье дела о краже)

В гостинце “На Кулику”, что на Петрской улице, имеется пивная стойка в такой стародавней пристройке, что залезть на ее высокие деревянные антресоли можно только по приставной лестнице. Навалена там всякая деревянная рухлядь, настолько малоценная, что гостинский Вилем Срб (так в газетной заметке – Vil?m Srb, ну то есть превратили Вилема Српа, совершенно в духе, можно сказать, сокольских чаяний и идеалов, в братушку Серба. – С.С.) уже 23 года как туда не поднимался. Но вот недавно про антресоли вспомнил. Потребовалось ему спрятать в безопасном месте коробочку с золотыми драгоценностями на сумму 50 тысяч крон, и там он ее и спрятал, где почти четверть столетия не ступала нога человека. Случилось это 23 февраля сего года.

Насколько он при этом был осторожен и убедился ли, что его никто не видит, кто знает? Зато точно известно, что 3 марта, когда случилось так, что одновременно захворали и слегли оба супруга Србы, сорокалетняя Барбора Егрова, служившая прислугой, объявила дочери гостинского, что хозяйка ей приказала прибраться на антресолях над стойкой. Дочь этому очень удивилась, но, не желая спорить с приказанием матери, разрешила служанке прибрать. Когда же через два дня она сообщила отцу, что Барушка прибралась наверху, гостинский схватился за голову и отчаянно вскрикнул: “У меня же там золото. Наверное, ушло!” И точно. Нашлась одна только коробочка в подвале в ящике с песком.

Подозрение сейчас же пало на Барушку, уже однажды судимую за воровство. К тому же было выяснено, что сразу в день пропажи она с сумочкой пришла в расположенный поблизости гостинец “У Бубенников”, где ее ждал сорокаоднолетний любовник Карел Ржезничек, и сунула ему какую-то копилку. После чего возвратилась в “Куклик”, и когда ей работодательница сказала, что она сегодня совсем бездельничает, немедленно со всеми распрощалась и тут же ушла с работы. Согласно обвинению, была со своим любовником, которого ранее точно так же уже судили за кражу в сговоре, и поэтому оба были арестованы и предстали перед судом. Однако оба все упрямо отрицали, и поскольку доказательств предъявлено не было, были в конце концов отпущены. Председательствовал на суде старший советник Хеллрейгель, а обвинителем выступал прокурор доктор Папик».

Во всех случаях путь героев Гашека от Карловой улицы до «Куклика» на Петрской площади естественным образом (Карлова улица, Малая площадь, Большая, ныне Староместская, Целетна, Элишкин проспект и, наконец, Трухляржска) стелился мимо этого самого Репрезентяка (угол Целетной и Элишкиного, а если точнее, то выход Целетной из-под Прашной браны на Йозефовскую площадь и сразу налево). Так что комментарий скорее всего в виду самого строения или в непосредственной близости.

За одним столом спал пьяный сардинщик.

Sardink?? – торговец вразнос, с лотка, свежей и соленой рыбой.

«На Панкраце, на холме, есть чудесная аллея».

Какая-то барышня сидела на коленях у юноши потасканного вида, с безукоризненным пробором, и пела сиплым голосом:

Обзавелся я девчонкой,

А гуляет с ней другой.

Начальная строчка и две последующих – часть первого куплета очень известной народной песни «Что мне привиделось» («O ?em se mi zdalo»).

Na Pankr?ci, na mal?m vr???ku

stoj? p?kn? stromo?ad?

M?l jsem holku namluvenou,

ale jin? mi za n? chod?

Содержание в точности соответствует грустной попевке из кинофильма «С легким паром» – была тебе любимая, а стала мне жена (VP 1968).

другой же уверял, будто она вчера пошла спать с одним солдатом в гостиницу «Вальшум».

В оригинале: k «Val??m» do hotelu. Речь о гостинице «У Валшов» («U Val??») с почасовым прейскурантом. То есть в гостиницу к «Валшам». См. также комм. о розыгрыше Гашека ч. 1, гл. 9, с. 106.

Отсутствие какой-то системы в передаче имен и названий только подтверждает небольшое исправление, сделанное здесь в ПГБ 1967. Конец предложения в этой редакции выглядит так: в «гостиницу Валша». Определенно лучше не стало.