XXXIII

XXXIII

Как их писали в мощны годы,

Как было встарь заведено…»

– Одни торжественные оды!

⁴ И, полно, друг; не всё ль равно?

Припомни, что сказал сатирик!

«Чужого толка» хитрый лирик

Ужели для тебя сносней

⁸ Унылых наших рифмачей? —

«Но всё в элегии ничтожно;

Пустая цель ее жалка;

Меж тем цель оды высока

¹² И благородна…» Тут бы можно

Поспорить нам, но я молчу:

Два века ссорить не хочу.

6 Здесь содержится отсылка к сатирическим стихам Ивана Дмитриева (1760–1837) «Чужой толк», 1795 (150 ямбических гекзаметров). Толк — объяснение, чувство, мнение. Это название может также пониматься как «иностранное учение», французский псевдоклассицизм, — хотя Дмитриев едва ли стал бы сокрушаться по поводу французских веяний. В этом путаном и тяжеловесном произведении четыре действующих лица: старик, который жалуется автору на русские оды и удивляется, отчего они столь дурны; автор собственной персоной (у Пушкина — «сатирик»), которому претит этот разговор о со братьях-поэтах; Аристарх, суровый критик, вступающий в спор и растолковывающий старику, отчего дурны русские оды (торопливы, корыстны); и наконец, сочинитель од (у Пушкина — «хитрый лирик», или «пышный лирик» — в отвергнутом черновике), чью манеру сочинять оды описывает критик. Кончается все тем, что критик говорит:

Кто в громкий славою Екатеринин век

Хвалой ему сердец других не восхищает

И лиры сладкою слезой не орошает,

Тот брось ее, разбей, и знай он не поэт!

В ответ автор обращается к своим собеседникам и предлагает вместе сочинить длинную сатиру на Аристарха, который так их разобидел.

Нынче сам спор Пушкина с Кюхельбекером кажется довольно скучным. Дело тут главным образом в терминах, поскольку то, что зовется «одой», может быть столь же совершенно, сколь и любая иная поэтическая форма, в зависимости от таланта создателя.

14 …ссорить… — у этого русского глагола нет простого английского эквивалента. <…> Он используется также в гл. 6, VI, 13 (поссорить).

Два столетия, которые Пушкин не желает стравливать друг с другом, — это XVIII и XIX вв., или, точнее, эпоха Ломоносова и Державина, длившаяся соответственно годам их творчества (1739–1765 и 1776–1816), то есть более полувека, и период с 1800 по 1825 г. — время взлета романтической элегии (Жуковский, Пушкин и многие другие).