II. «Одна любовь над пламенною схимой…»

На появление «Cor ardens» и «Rosarium»

Одна любовь под пламенною схимой

Могла воздвигнуть этот мавзолей.

Его столпы, как рок несокрушимый,

А купола — что выше, то светлей.

Душа идет вперед, путеводима

Дыханьем роз и шепотом теней,

Вверху ей слышны крылья серафима,

Внизу — глухая жизнь и рост корней.

Мы все, живущие, сойдемся там,

Внимая золотым, певучим звонам,

Поднимемся по белым ступеням,

Учась любви таинственным законам.

О, книга вещая! Нетленный храм!

Приветствую тебя земным поклоном.

Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚

Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением

ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК

Читайте также

Ты у себя одна Для Дмитрия Быкова вопрос «Люблю ли я Москву?» равнозначен вопросу «Люблю ли я собственную жизнь?». Ответ: «Черт его знает».Два крупнейших города России способны вызывать не только любовь, но и ненависть, раздражение и тоску по утраченному идеалу. Это все

56. «Одна меж сонными домами…» Одна меж сонными домами — Ночь бродит бледными стопами. Как безначально глубоки Ее усталые шаги. Была за лесом, за горами, Пришла звериными тропами. О, если б в крик один излить Всю боль, всю жизнь и всё

Трое и одна и еще один Когда эти двое остановились в «Дарьяле», владелец гостиницы, старый, тучный, с опухшим, вечно небритым лицом и заспанными всевидящими глазами, Шалва Абесадзе не почувствовал ни малейшей тревоги. Эти двое были мужчина и женщина, их следовало бы

Три калача и одна баранка Одному мужику хотелось есть. Он купил калач и съел – ему всё ещё хотелось есть. Купил другой калач и съел – ему всё ещё хотелось есть. Он купил третий калач и съел – ему всё ещё хотелось есть. Потом он купил баранок и, когда съел одну, стал сыт.Тогда

IV. «Донна-Анна одна…» Донна-Анна одна. День прошел. Тишина. Донна-Анна часами сидит у окна. Донна-Анна не может забыть То сияние глаз, Что блеснуло на час, Что мелькнуло во мраке единственный раз, Что заставило сердце любить. Дон-Жуан далеко, Дон-Жуану легко На коне, против

ОДНА СУДЬБА Людмила Татьяничева БРАТСТВО Стихотворение Большая дорога Не может быть узкой. Не может быть черным Огонь маяка. Не может — не смеет! — Считать себя русской Пустая душа И скупая рука. Россию могучей Всегда называли Не только за силу Просторов земных. Но

ОДНА СУДЬБА «РАБОЧЕЕ СОЗВЕЗДИЕ» «Рабочее созвездие». Так назвали совместный сборник поэты Ворошиловграда и Челябинска, посвятив его 60-летию образования СССР. Вышел он в ордена «Знак Почета» издательстве «Донбасс». «Сердце — к сердцу, душа — к душе, руки — воедино.

ОДНА СУДЬБА МАГНИТОГОРСК: ИМЕНИ БОРИСА РУЧЬЕВА Литературное объединение имени Бориса Ручьева всего лишь на год моложе своего города, так что творческое становление его первых поэтов и прозаиков происходило в котлованах, на строительных лесах будущего гиганта

ОДНА СУДЬБА ОРЕНБУРГ: ИМЕНИ МУСЫ ДЖАЛИЛЯ Те, кому посчастливилось пройти хорошую школу, пусть даже небольшую, начальную, никогда не забудут тот первоначальный толчок, давший движение и смысл многому, иногда всему. Как раз такой школой для многих моих товарищей, для меня

ОДНА СУДЬБА ЧЕЛЯБИНСК: ИМЕНИ МУСЫ ДЖАЛИЛЯ Двадцать лет при Челябинской городской татаро-башкирской библиотеке работает литературное объединение имени Мусы Джалиля, Героя Советского Союза, лауреата Ленинской премии. В него со своими стихами и рассказами приходят

10. Любовь к дальнему и любовь к ближнему: постутопические рассказы второй половины 1930-х годов После конца Чевенгура и после пустого котлована утопические мотивы не исчезают из творчества Платонова, им лишь отводится другое место в структуре сюжета и в иерархии ценностей

7. Одна или две русских литературы? В определенном смысле скандал вокруг «Прогулок с Пушкиным», разразившийся сначала в эмиграции, а потом в СССР, помогает ответить на активно обсуждавшийся эмигрантскими критиками 1970–1980-х годов вопрос: сколько было русских литератур —