«Раз только в жизни, осенней порой…»

Раз только в жизни, осенней порой,

Вместе с багрянцем листвы золотой,

С шелестом ветра, с туманами мглистыми,

С плеском волны и плодами душистыми

Счастье закралось ко мне…

Но не под силу мне счастье то было,

Душу оно, как грозой, надломило, —

Ночи тревожные, думы бессонные,

Слезы, горячим огнем опаленные,

С ним неразлучно пришли…

Сердце все крепче с тем счастьем срасталось, —

Только не долго оно продолжалось…

Нет его больше. А слезы остались,

Слезы по прежним слезам безмятежным

Да по листам золотистым и нежным,

Что облетели навек…

Декабрь <1903>

Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚

Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением

ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК

Читайте также

«Остановитесь – один только раз…» Остановитесь – один только раз. И поверьте, мне ни Ваших слов, ни Вашей руки не надо. Неужели Вы не остановитесь, для меня, никогда? В марте рано светает. Кем-то тушится газ, Просыпаются деревья единственного в мире сада, Светлеет в Сене

«Только с Вами. Только шепотом…» Только с Вами. Только шепотом, В удивленной тишине, Поделюсь неполным опытом, Памятным, понятным мне… Гордым опытом бездомности, Стыдным опытом любви, Восхищенною нескромностью И смирением в крови. – – Из светлеющей огромности Лета в

О ДОБРОДЕТЕЛЯХ И НЕДОСТАТКАХ, какие замечаются на всех ступенях развития общественной жизни, или нравственные правила в руководство к исправлению недостатков и к утверждению добрых начал в многосторонней земной жизни для блага общего. Сочинение переводное с

«Мир — это только росток…»[120] Мир — это только росток, Намёк на возможный цветок. Льются апрельские струи, Женские ноги легки. Миру даны поцелуи, Миру даны — стихи. Всё это только начало, Только первый росток. В мире ещё так мало В холод бросающих строк. В мире ещё так

Любовь братская и не только… Читатель знакомится с Эстравеном в тот момент его жизни, когда он занимает важный пост главы правительства в королевстве Кархайд. В то время герой романа вёл холостяцкий образ жизни, обходясь без кеммеринга. Между тем, так было не всегда.

Только-то? О Гаршине Всеволод Михайлович Гаршин прожил тридцать три года. 1855–1888. Если вынести за скобки не слишком обильную газетную поденщину, наброски незавершенных сочинений и том писем (кто же их не писал?), то осталось от него примерно полтора десятка рассказов,

Не только о работе Семидесятые годы были десятилетием относительно спокойного периода завершения советской власти, классическим периодом застоя. Еще можно было в магазинах кое-что купить, даже дешевую колбасу, я имею в виду, конечно, города Ленинград и Москву. Цены, так