VII

VII

   Татьяна слушала съ досадой

   Такія сплетни; но тайкомъ

   Съ неизъяснимою отрадой

 4 Невольно думала о томъ;

   И въ сердце дума заронилась;

   Пора пришла, она влюбилась.

   Такъ въ землю падшее зерно

 8 Весны огнемъ оживлено.

   Давно ея воображенье,

   Сгарая н?гой и тоской,

   Алкало пищи роковой;

12 Давно сердечное томленье

   Т?снило ей младую грудь;

   Душа ждала... кого нибудь,

10 Сгорая негой и тоской. Оба существительных несут на себе точно не определимый отпечаток романтической стилистики, столь часто встречающейся в «ЕО» и столь трудно поддающейся аутентичному английскому переводу. «Нега» может означать очень многое: расслабляющую мягкость (фр. «mollesse»), т. е. роскошество и изнеженность, различные стадии любовного томления («douce paresse») и, наконец, самое откровенное чувственное наслаждение (фр. «volupt?»). Переводчику следует остерегаться в английской версии той чрезмерности, которой сам Пушкин едва избегает по-русски, заставив свою деву томиться всеми французскими разновидностями истомы, терзающей плоть и воображение.

«Тоска» — емкое понятие, передающее чувство физической или метафизической неудовлетворенности, покинутости и одиночества, неотступной тревоги, несчастья, которое сводит с ума, душевной взвинченности, от которой некуда деться (см. также коммент. к главе Третьей, XIV, 9–10).

10, 12 негой… тоской… томленье. Три излюбленных пушкинских слова — собраны в этих строках.

14 Душа ждала… кого-нибудь. Не слишком удавшаяся строка; оттенок цинической легкости оставляет чувство, что мысль выражена плоско и неизобретательно.

Мой дословный перевод не рассчитан на чтение вслух и не ставит целью воссоздание всех оттенков перелагаемого текста, что часто, но без всякой необходимости делается, тогда как единственной заботой должна быть текстуальная точность, а музыка допустима лишь в той мере, насколько она не ослабляет ясности смысла.