XXXI

XXXI

   Какъ онъ, она была од?та,

   Всегда по мод? и къ лицу.

   Но не спросясь ея сов?та,

 ⁴ Д?вицу повезли къ в?нцу,

   И чтобъ ея разс?ять горе,

   Разумный мужъ у?халъ вскор?

   Въ свою деревню, гд? она,

 ⁸ Богъ знаетъ к?мъ окружена,

   Рвалась и плакала сначала,

   Съ супругомъ чуть не развелась;

   Потомъ хозяйствомъ занялась,

¹² Привыкла и довольна стала.

   Привычка свыше намъ дана:

   Зам?на счастію она.

⁹ Рвалась и плакала сначала. Глагол «рваться» (от «рвать») пропитан такой силой выразительности, как ни один английский глагол этого ряда. Он означает не просто «метаться», а предполагает сильное волнение человека, охваченного страстью и горем и сдерживаемого другими, в то время как он бьется в отчаянных и диких телодвижениях. Когда мать Марии Кочубей в великолепной поэме Пушкина «Полтава» просит свою дочь сделать все, от нее зависящее, чтобы Мазепа пощадил Кочубея, то говорит: «Рвись, требуй…». Вторая повелительная форма означает «настоятельно проси», а «рвись» означает все телесные выражения горя и неистовства, включая заламывание рук, вырывание волос и тому подобное.

¹⁴ Отрывок, цитируемый Пушкиным в примеч. 15, взят из «Рене», немного далее первой трети повести (изд. Уэйла, с. 40): «Моя ли вина, если повсюду я нахожу пределы, если все завершенное не имеет ценности в моих глазах? Однако же мне приятно бывает однообразие повседневных переживаний и чувств, и если бы я еще подвержен был безумию верить в счастье, то искал бы это счастье в привычке» <пер. Н. Рыковой>.

См. также: Вольтер. «Фанатизм, или Пророк Магомет», дейст. V, явл. 1: «Характер, по-моему, не что иное как привычка».